Наталья Молоканова: «Иначе было бы очень скучно жить»

Работа режиссёра Нижнетагильского театра кукол Натальи Молокановой недавно попала в топ-100 лучших спектаклей России минувшего сезона по версии национальной театральной премии «Золотая Маска». Детский кукольный спектакль? – удивятся многие. А вот да! Жюри и маленькие зрители высоко оценили странную музыку скрипящего снега и разгорающегося костра, оживающий дом, странные тени и другие приемы, использованные в постановке. Как изменились кукольные представления, почему взрослым стоит побывать на них, и что такое современный театр кукол? Мы побеседовали об этом с режиссером.

Как может звучать война? А мама? Смерть? Тревога? 

К слову сказать, в списке номинантов престижной театральной премии «Золотая Маска» тагильчане оказались впервые. Спектакль, принесший создателям творческую победу, поставлен по рассказам Андрея Платонова и называется «ПроЖить». Правда, режиссер Наталья Молоканова поставила его не в Тагиле, а в Государственном театре кукол Удмуртии, право на постановку она заслужила после победы на режиссерском конкурсе в Ижевске. Помимо нее, над спектаклем трудился еще один талантливый тагильчанин – музыку написал композитор Сергей Четвертных.
Премьера «ПроЖить» состоялась в феврале этого года и вызвала у критиков и зрителей бурю эмоций: оказывается, спектакль о войне (да еще и по столь сложной прозе!) можно сделать интересным и для взрослых, и для самых маленьких!

– Наталья, в нескольких статьях о спектакле «ПроЖить» критики отметили новые и редкие приемы в театральной технике, которые вы используете. Некоторые считают, что вам удалось невозможное – найти доступную и яркую подачу суровой военной прозы, сложной даже для взрослого человека, а тут – дети… Расскажите подробнее об этом.
– Театр кукол – это, конечно, театр художника. Прозу Платонова действительно ставить сложно. Она очень атмосферная, тактильная, сильная, ты читаешь – и волосы дыбом встают, чувствуешь все запахи, холод, жар, слышишь шорохи, чувствуешь предметы... Я поделилась впечатлениями с художником – петербурженкой Машей Кузнецовой, работаю с ней уже давно. И в итоге – вместе мы создали мир, в котором все построено на подсознательном уровне, ощущениях, звуках… Придумали «оркестр»: посадили его, как в большом театре, на сцену, перед зрителями. Под каждый ключевой звук смастерили инструменты. Хотели рассказать историю не словами. Вот – шаги мальчика по разрушенному дому зимой. А значит – хруст снега, золы. Вот – рассыпанные в небе звезды, тут вступает шуршание крупы, металлофон. То есть всё на интуитивном уровне… Как может звучать война? Какой у нее звук? Как может звучать мама? Смерть? Тревога? В спектакле только одна перчаточная кукла. Это совершенно бесподобный маленький мальчик. У него пышные волосы, они из пушистых перьев и колышутся от каждого движения. Несмотря на отсутствие других кукол, за ширмой актеров очень много! Потому что она постоянно трансформируется – то в живой дом с окнами-глазами, то в человеческие лица, фигуры, в призраки, светящиеся тени…

– И как всё это восприняли дети и их родители?
– Перед спектаклем мы решили, что со зрителями нужно поговорить, рассказать о писателе, объяснить необычный формат, настроить на восприятие и на работу души. Для этого на показы мы подготовили специальных модераторов из числа актеров, с ними дети также могли поделиться и впечатлениями от увиденного.
Что касается реакции на «ПроЖить», то тем взрослым, которые уже успели прочно закрыться от этого мира, было сложно. Мол, на сцене почти не говорят, ничего не происходит, почему же их дети сидят и смотрят на это с интересом? К сожалению, сегодня считается, что ребенка можно увлечь, только если сделать очень ярко, громко и с кучей сказочных или мультяшных героев. Но почему-то забывается, что ребенок может сопереживать, чувствовать, а в театре это самое важное! Для многих взрослых этот факт стал открытием на нашем спектакле. Не скажу, что была уверена в том, что дети примут и поймут формат, саму историю, отчасти я рисковала. Но реакция зала была просто потрясающая, тронула меня до слез… радости!

Научить доброте возможно!

– Один из рассказов, который лежит в основе спектакля «ПроЖить», называется «Пустодушие». Как же это – почти без слов объяснять ребятам нравственные, философские моменты, как показать «пустодушие»?
– Конечно, все визуализировать невозможно… Когда я делала спектакль, тоже думала об этом… Из рассказа «Пустодушие» взяла только первую часть, где описана история матери и ребенка, которые ищут на развалинах своего дома уцелевшие вещи из прошлой мирной жизни… Там меня зацепил диалог мамы и мальчика:
«– Немцы, они пустодушные, сынок.
– А почему они пустодушные, они не евши?
– Они-то не евши? Чего им, не евши, жить… Просто они за свои грехи чужую кровь проливают, оттого и пустодушные…
– А мы какие?
– А мы – нет. Мы сами свою кровь проливаем и сами свое горе терпим. Мы, когда грешны, свой грех на другого не валим»
Этот текст подсказал нам такой ход: во время диалога мать и мальчик вдруг превращаются в окна своего дома, большое и маленькое. Когда они разговаривают, то светятся в темноте, а когда заходит речь об отце, которого убили фашисты, окна тускнеют, и в них проявляется его тень… В общем, тут целая система ощущений, все складывается от звуков, голосов, слов, образов, картинки…

– По-вашему, театр кукол может выступать в роли проводника, наставника для детей?
– Он должен это делать! Театр – это не холодный монитор, это живое общение, обмен энергией, эмоциями, сопереживание… Сегодня все чаще в ребенке воспитывают потребителя и забывают, что гораздо важнее научить его чувствовать, сопереживать, участвовать в судьбе других.

О спектаклях для взрослых и будущем

– А возможно ли удивить в одной театральной работе и ребенка, и родителя?
– В Нижнетагилькиий театр кукол с детьми часто приходят взрослые. Так вот бывает, что ребенок еще маленький, и его не захватывает происходящее на сцене, а, к примеру, мама сидит и не уходит, хочет досмотреть. А вообще, спектакли с куклами создают не только для малышей. Качественная постановка обязательно откликнется во взрослом человеке, сможет разбудить в нем ребенка и поможет увидеть историю открытым, чистым, незашоренным взглядом. Мне кажется, что прелесть театра кукол и есть в том, чтобы взрослые, приходя сюда, становились на 40 минут другими людьми, немного детьми. Кстати, в репертуаре нашего театра когда-то было много серьезных, недетских спектаклей (то же «Собачье сердце» или «Романтики»). Сегодня мы хотим вернуть их в репертуар. То, что это важно и востребовано, показала премьера этой осени – постановка «Пока звучат их голоса…» Никиты Шмитько по книге Алексиевич «У войны не женское».

– Кстати, по поводу будущего. Что нового появилось в мире театров кукол: механизмы, приемы, модные тенденции?
– В театре всё идет по спирали. Новое – хорошо забытое старое… Сейчас многие театры как раз возвращаются к традиционному кукольным постановкам, но делают это на более высоком уровне. Если раньше была одна ширма, одна система кукол, то теперь декорации – это многоуровневый трансформер, они могут открываться в самых неожиданных местах, превращаться во что угодно. Куклы стали делать не только из папье-маше, поролона и дерева, появляются пластики, полимерные глины. Волшебства добавляют и визуальные эффекты. В екатеринбургском ТЮЗе сейчас идет «Русалочка» – это чудо! Пузыри летят вверх, актриса парит в воздухе, полное ощущение, что ты под водой…К сожалению, у нас пока нет таких механизмов. Зато мы удивляем другим. Взять наши новые камерные спектакли! Оказывается, можно просто поставить на стол самовар, блюдце с медом, включить абажур, зажечь пару свечей, и этого достаточно, чтобы создать атмосферу праздника и театральной магии.

Зачем нужны эксперименты?

– Наталья, вообще как-то любопытно выходит: где вы, там эксперимент. В конкурсе молодых артистов «АпАРТе» выехала на сцену на коне, потом для спектаклей освоила ходули. И вообще, каждая премьера – какой-то эксперимент с формами, звуками… Зачем? Где наши поросята, медвежата, где классика?
– Вы знаете, столько всего удивительного происходит в мире искусства и столько хочется посмотреть, узнать и попробовать создать самому… Как отказаться от такой возможности, когда ты – режиссер? Да и вообще, было бы очень скучно жить, а тем более в нашем маленьком городе. Как еще держать себя в форме, если не смотреть хорошие фильмы, не читать книги, не встречаться с интересными людьми, не творить самому и экспериментировать! Да и вообще, если я начинаю повторяться или делать какую-то рутинную работу, то сразу же скучаю, «болею». Поэтому держать себя в форме просто необходимо!

– А что подтолкнуло к экспериментам? Когда вас «понесло»?
– Все просто: однажды для меня открылся огромный и волшебный мир театра.
Перед этим я успела поучиться на «программиста», а потом рискнула и поступила на актерское отделение в Нижнетагильский колледж искусств. Потом был режиссерский факультет театральной академии в Санкт-Петербурге… С тех пор я и «пропала»! Когда впервые пришла в театр, не знала и не умела ничего. Была бесформенная тряпочная кукла, которая заново училась говорить, петь, ходить, танцевать, думать. Знания и опыт стали поролоном или опилками, которые придали мне форму и я смогла сделать первый самостоятельный шаг… И пойти. На тех же ходулях!

– Кстати, о транспортных средствах. Что забыли перечислить: конь, ходули…
– На очереди – джамперы (пружинящие ходули с рессорами, которые позволяют высоко прыгать. – Прим. автора). Конечно, кроме физических высот, есть и сценические. Я попробовала себя почти во всех театральных жанрах, при этом столько всего не сделано! Например, очень хочется поставить чисто марионеточный спектакль. Марионетки управляются нитями, и делать это очень сложно, поэтому обычно они лишь частично используются в спектаклях. К весне готовим сказку «Крошечка Хаврошечка», поэкспериментируем с трансформациями декораций, актеров и кукол. Предметы на сцене будут постоянно двигаться, шапка на человеке превратиться в филина, колесо – в солнце, бусы актрисы – в яблоки, а повозка с бубенцами – в корову… В каждом спектакле можно найти какие-то необычные приемы и – получить целый образный мир. Так, в спектакле про Умку мы с художником придумали, что у мамы-медведицы и человеческой мамы обязательно должны быть коляски, начали фантазировать, было интересно и смешно придумывать такую вот «дружбу народов»…

– Вот говорят, «язык режиссера», можете определить, что есть ваш язык, какие в нем слова?
– Делая спектакли для детей, я пытаюсь посмотреть на историю их глазами: а как бы они ее увидели, почувствовали, осознали? Ну и пусть, что происходящее на сцене непонятно некоторым взрослым. Так случается. Рисует ребенок волка, а мама говорит – неправильно, берет его руку и начинает рисовать «правильного». К сожалению, она не понимает, что волк бывает именно таким… Конечно, я не ребенок, но зато наблюдательный, неугомонный и любопытный человек. В работе стараюсь быть честной, со зрителями и с собой.

Алиса Кулисова.

Фото автора, в коллаже использованы фотографии Ижевского театра кукол и из Интернета.